Логика процентной ставки

Резкий скачок процентной ставки в конце прошлого, 2014 года, а потом постепенное, но верное снижение в новом году, требует, разумеется, объяснений. И эти объяснения должны быть подробными – хотя бы потому что динамика процентной ставки зависит как минимум от четырех факторов.

Первый фактор – это спрос и предложение на рынке капиталов, которые балансируются процентной ставкой. При росте спроса на капитал растет и ставка, а при его падении ставка снижается. Соответственно, при росте ставки процента растут сбережения, после чего спрос на капитал удовлетворяется полнее и ее дальнейший рост прекращается. Наоборот, если существует избыток капиталов, то ставка падает, а сбережения сокращаются.

Второй фактор – это дефицит или избыток ликвидности в экономике вообще, и в банковской системе в частности. Здесь процесс уже более сложный. С одной стороны, дефицит/избыток ликвидности может появиться просто вследствие того, что реальный сектор растет быстрее (или медленнее) чем денежное предложение. Если увеличение выпуска продукции и услуг опережает прирост денежной массы, то это приведет к недостатку ликвидности и росту процентных ставок; а если производство не растет или даже падает, то при неизменном количестве денег возникает избыток ликвидности и снижение ставок.

С другой стороны, дефицит ликвидности может возникнуть вследствие паники на денежном рынке, когда вкладчики (не только физические, но и юридические лица) в массовом порядке снимают свои средства со счетов в банках в наличной форме. Тогда у банков действительно может не хватить наличных в кассах (банкнот), чтобы удовлетворить спрос клиентов, и им приходится резко поднимать ставки – чтобы привлечь недостающие ресурсы или чтобы попытаться удержать клиентов. В противном случае банкам придется прекратить операции, хотя общее состояние дел у них может быть вполне приличным.

Третий фактор – это всем нам хорошо известная инфляция. Если денежное почему-либо начнет опережать товарное предложение, то это должно привести к росту цен. Ну, а рост цен означает, в том числе, что заемщики снижают свою реальную задолженность перед кредиторами. Кредиторам это, понятное дело, не нравится, и они начинают повышать ставки по предоставляемым ресурсам.

Кроме инфляции, разумеется, существует еще и дефляция – правда, гораздо менее известная и распространенная. Но если в той или иной локальной (или даже мировой) экономике имеет место падение цен, и заемщики начинают поэтому переплачивать кредиторам, то тогда спрос на кредиты падает и, вслед за ним, падают процентные ставки.

И, наконец, существует четвертый фактор, вызванный наличием мировых рынков капиталов и денег (ликвидности). Поскольку та или иная локальная экономика практически всегда может занять недостающие средства (или разместить их) на мировых рынках, то очевидно, что процентные ставки на локальных рынках испытывают сильное воздействие процентных ставок мировых рынков. И если на мировых рынках ставки растут, то локальным рынкам приходится подтягиваться вслед за ними. И, наоборот, если на мировых рынках ставки падают, ставки локальных рынков тоже снижаются.

Таков в общих чертах механизм движения процентных ставок «в чистом виде», то есть когда органы монетарного регулирования не вмешиваются в процесс их образования. Но современная экономика без активной деятельности денежных властей практически не существует, поэтому и механизм движения ставок сильно корректируется монетарными властями.

Совершенно очевидно, что монетарные власти вмешиваются в процесс образования ставок в двух случаях - когда инфляция усиливается сверх «нормального» (или целевого) уровня и когда происходит массовый отзыв ресурсов из банковской системы. В первом случае монетарные власти ужесточают предоставление ресурсов коммерческим банкам, повышая ставки по рефинансовым кредитам до уровня, превышающего рост цен. Во втором случае монетарные власти, наоборот, резко расширят предоставление ресурсов банковской системе, понижая при этом ставки практически до нуля.

Таков набор инструментов, с помощью которых органы монетарного управления регулируют движение процентных ставок. Однако этот инструментарий иногда становится бесполезным, когда в хозяйстве некоторые процессы начинают происходить одновременно, как это было, например, в ноябре-декабре прошлого года.

Как мы помним, в тот момент против российской экономики действовало сразу несколько факторов. Во-первых, был сильный отток капитала, вызванный необходимостью платить по внешним долгам. Во-вторых, в банковском секторе начался «набег» вкладчиков, которые в массовом порядке снимали средства со своих счетов. В-третьих, на снятые средства, если они были в рублях, покупалась или валюта, или товары длительного пользования, что привело к сильной девальвации рубля и резкому росту цен.

Естественно, в такой ситуации стандартные решения не работают. Так, если бы Центральный банк расширил бы предоставление ликвидности коммерческим банкам, чтобы они не попали в ситуацию неплатежеспособности, ему бы пришлось резко снизить ставку. Но снижение ставки и расширенное предоставление ликвидности подстегнуло бы, в свою очередь, девальвацию и инфляцию. Наоборот, другое решение (принятое Центробанком) состояло в резком повышении процентной ставки, которое, по идее, должно было предотвратить отток средств из банков и затормозить инфляцию и девальвацию.

И то, и другое решение оказались не вполне адекватными. Чтобы предотвратить распад банковской системы, в срочном порядке пришлось принимать совсем другие меры. И эти другие меры хорошо показали ограниченные возможности процентной политики монетарных органов власти.

Polit.ru