Сам себе банкрот

С 1 октября в России частные лица могут быть объявлены банкротами. Российский парламент, который порой принимает по десяток законов в неделю, этот акт «полировал» почти десять лет. Документ вышел несовершенным, но все же крайне он важен для финансового оздоровления российского общества — до этого момента миллионы граждан брали все новые и новые кредиты не понимая, кажется, как по ним платить.

Первые заявления о банкротствах поступили в арбитражные суды сразу после начала рабочего дня. В Арбитражный суд Москвы по состоянию на 11:00 через канцелярию поступило 79 заявлений о личном банкротстве от банков и 29 заявлений от самих граждан.

Заявления также поступили в арбитражные суды Якутии и Томской области — или, по крайней мере, суды этих регионов активней выкладывают дела в общедоступную картотеку. Крупнейшие банки также уже успели начать работать по новому закону: Сбербанк будет тренироваться на состоятельных клиентах, которые выступали поручителями по кредитам управляемых ими юридических лиц, а ВТБ24 пообещал для начала подать десяток-другой исков, чтобы понять, как к ним относятся арбитражные суды.

Согласно вступившему в силу закону, инициировать банкротство физлица может как сам должник, так и кредитор, то есть банк, как правило. Банк может подать иск о несостоятельности только если просрочка по выплатам достигла 90 дней, общий размер долга превысил 500 тысяч рублей, а также есть судебное решение о взыскании долга. Гражданина же при просрочке в 90 дней и размере долга в 500 тысяч рублей закон заявить о своем банкротстве просто обязывает, в КоАП даже прописан штраф за нарушение в размере от 1 до 2 тысяч рублей. Но при желании можно обратиться в суд при любой сумме задолженности.

Тот, кто подал в суд иск о несостоятельности, вправе выбрать финансового управляющего — или саморегулируемую организацию, которая предоставляет подобные услуги. Именно финансовый управляющий оценивает возможности должника и предлагает ему и кредитору один из вариантов развития событий.

Во-первых, возможна реструктуризация долга и утверждение судом нового соглашения, в котором будет прописано снижение процентной ставки, увеличения срока кредита до трех лет, списание части или всего долга, налоговые каникулы и т. д. Таким образом должник уходит от непосредственно процедуры банкротства и вновь становится состоятельным гражданином.

Во-вторых, можно все-таки пойти до конца, тогда должника ждет распродажа имущества в пользу кредитора и, наконец, банкротство. В этом случае помимо распродажи имущества, должника ждет поражение в правах: в течение пяти лет он не сможет брать кредиты, а в течение трех лет занимать посты в руководстве компаний. Есть и приятные «бонусы»: с молотка не могут быть проданы единственное жилье или земельный участок, мебель, одежда и обувь (кроме драгоценностей и предметов роскоши), орудия труда на 600 тысяч рублей, а также призы и государственные награды.

Впрочем у, казалось бы, простой схемы есть несколько заметных изъянов. Так, услуги финансового управляющего оплачивает тот, кто инициирует процедуру банкротства. Роль этого специалиста сложно переоценить — именно он получает все права на распоряжение имуществом должника и занимается распродажей. В законе сказано, что услуги финансового управляющего обойдутся минимум в 10 тысяч рублей плюс комиссия в 2% от стоимости распроданного имущества, но сейчас эти специалисты при участии в банкротстве юрлиц берут намного больше.

Также не стоит забывать о пошлине за обращение в суд (6 тысяч рублей), об оплате обязательных публикаций и нескольких сообщений в Едином федеральном резерве сведений о банкротстве (ЕФРСБ), о почтовых расходах. Если гражданин не живет в региональном центре, то нужно прибавить еще и расходы на дорогу до ближайшего арбитражного суда.

В итоге если должник сам решит подать заявление о банкротстве, то это выльется по крайней мере в 30-40 тысяч дополнительных расходов — таких денег у многих просто может не быть на руках.

То есть по новому закону большинство исков о банкротстве в суды будет поступать именно от кредиторов. Государство в теории должно будет следить, чтобы это не нарушало права проштрафившихся заемщиков, но будет ли у него на это желание и силы — большой вопрос.

Еще один подводный камень — отсутствие возможности списания долгов «личного характера», это алименты, задолженности, возникшие в результате нанесения серьезного вреда чужому здоровью или жизни, а также морального вреда. Кроме того, штрафы за нарушение закона также списать не удастся.

Еще одна сложность возникнет у семейных пар, нормы нового закона не всегда коррелируют с Семейным кодексом. Часто у супругов совместное имущество, совместные долги, а процедуру банкротства они должны будут проходит по отдельности — в результате вдвое возрастут все накладные расходы. Также пока не совсем понятно, что будет, если один супруг захочет объявить себя банкротом, а второй нет. Все эти вопросы должны будут урегулированы судами, но практика вырабатывается месяцами, а то и годами.

Другая тема для будущей судебной практики — борьба с мошенничеством. Сейчас суды достаточно эффективно умеют бороться с выводом активов из компаний-должников перед банкротством, соответственно, вопрос в том, насколько эти практики можно будет применить при банкротстве физических лиц.

Схем мошенничества может быть придумать несколько. Например, должник перед началом процедуры банкротства, или задним числом, пишет липовую долговую расписку человеку, которому он доверяет. Тот, формально, становится таким же кредитором, как и условный банк, а значит может претендовать на долю от средств, получаемых за счет продажи имущества — эти деньги потом можно произвольно поделить с недобросовестным должником.

Можно вообще, понимая скорое наступление банкротства, переписать все имущество на кого-то, друга или члена семьи, ведь закон запрещает совершать сделки с недвижимостью только с момента подачи иска о банкротстве. В теории при банкротстве суд должен отследить все крупные сделки, которые были заключены за год до подачи иска, кредитор вправе оспорить их, если сочтет фиктивными.

За нарушения, выявленные в рамках исполнения закона, граждане могут понести уголовную ответственность и даже отбыть в места не столь отдаленные аж на 6 лет.

Но работа судов — отдельная большая тема для разговора. Арбитражная система судопроизводства в России пользуется куда большим доверием, чем суды общей юрисдикции, но под валом относительно мелких исков и она может дать сбой. Эксперты пока не могут точно сказать, сколько именно заемщиков должны будут обратиться с заявлениями о банкротстве.

По данным Объединенного кредитного бюро (ОКБ), под действие закона попадают порядка 580 тысяч россиян — столько граждан уже не способны справиться с долговой нагрузкой. А в Минэкономики считают, что только в московском регионе банкротами захотят стать 4 млн человек. При худшем сценарии нагрузка на арбитражные суды первой инстанции возрастет вдвое, как они будут с этим справляться, пока загадка.

А вал исков непременно будет: ведь в банкротстве несостоятельных должников, как ни странно, заинтересованы не только граждане, но и сами банки. С одной стороны, банк в результате банкротства теряет деньги, с другой, именно эта процедура позволяет законно провести через бухгалтерскую отчетность убытки, которые пока висят мертвым грузом и не дают адекватно оценить финансовое положение банковской системы. Доходит до того, что объем просроченной задолженности порой проще оценить не по банковской отчетности, а по социологическим опросам.

Как бы то ни было, закон о финансовой несостоятельности физических лиц, пожалуй, является важнейшим документом, принятым VI созывом Государственной Думы хотя бы потому, что может помочь миллионам гражданам, которые сейчас находятся в долговой яме, и до 1 октября никакого выхода из нее не имели.

Polit.ru